12 июня 2022 года, воскресенье, день 2

Когда же мы уже наконец приедем, хотелось бы мне знать! Так хочется уже надеть рюкзак и идти, идти вперёд по тропе и думать потихоньку о своём. Или наоборот — не думать ни о чём, а только переставлять поочерёдно ноги и наслаждаться приятной пустотой в голове.

Но это всё потом, а сегодня мы потратили день на усугубление нашего вчерашнего плоскожопия. Доехали сначала до Кош-Агача, где поменяли одну из наших машин — газель — на ещё одну буханку, которая гораздо лучше соответствует сегодняшним дорожным реалиям. По дороге в Кош-Агач останавливались сначала в Чуйской, а затем в Курайской степи с целью размять затёкшие конечности, пофоткать и впитать в себя побольше простиравшейся на многие километры от нас красоты. Дул вольный ветер, терпко пахло полынью, звонко стрекотала в траве саранча, а открывающиеся нашему взгляду панорамы Северо-Чуйского хребта казались настолько нереальными, что напоминали фотообои, хотя и очень высокого качества.

Заезжали также и на широко раскрученное Гейзерное, или же Голубое, озеро близ Акташа. Рассуждали о том, начиная с какой стоимости входного билета народ перестанет сюда ходить. Так ни к чему и не пришли.

После обеда нам предстояло проехать (пробатонить, проспать — нужное подчеркнуть) ещё 150 километров, причём отнюдь не по ровной асфальтированной дороге. Несмотря на неслабую такую трясучку, провоцирующую активные колебания нас как по вертикали, так и по горизонтали, спалось нам почему-то очень сладко, и поэтому мы протестовали (хотя и вяло), когда нас с той или иной целью из машин вытряхивали. То надо было дверь водительскую починить, то продемонстрировать наши заспанные физиономии бдительным погранцам для их (физиономий, не погранцов) тщательного сличения с фотографиями паспортов. Вот уж более глупое занятие даже и придумать трудно. В процессе проверки документов многих из нас очень заинтересовал загадочный бюст мужчины, который был повёрнут к нам чем угодно, но только не передом. Пора бы мне уже наконец запомнить, что Дзержинский у них тут обитает, и никто другой. Потом наша буханка, смущённая нашим же чересчур уж пристальным вниманием к товарищу Дзержинскому, категорически отказалась ехать дальше и даже просто заводиться. Однако эта проблема решилась практически моментально, когда толпа агрессивно настроенных женщин выскочила из машины и незамедлительно выдала этой самой машине целительный волшебный пендель. Погранцы, задумчиво почёсывая репу, ещё долго провожали нас ошалевшими взглядами.

Дальше ехали практически без приключений. Мы то забирались, отчаянно тарахтя мотором, в очередную горку, то, замерев ненадолго, вдруг резко ухали куда-то вниз. Иногда мимо нас пролетали, поднимая в воздух тучи белой пыли, немногочисленные встречные автомобили. За окном проплывали нереальной красоты пейзажи, и мы заворожённо приникали к грязным стёклам, время от времени безуспешно пытаясь зафиксировать эту красоту на фото или видео.

В районе шести вечера мы наконец прибыли в село Беляши, или же Джазатор. Очень долго топтались около местной погранзаставы, активно доказывая, что мы не верблюды. В это время над нами кружила огромная стая коршунов, а в небе готовился прямо-таки настоящий Армагеддон, ну или хотя бы близкий по своей силе природный катаклизм: горизонт плотно обложило грозными тёмно-синими тучами, которые неумолимо надвигались на Джазатор и на нас вместе с ним, дул сильный ветер, а синеву туч время от времени прорезали яркие ветвистые молнии.

Одним словом, представление небесного театра нас сильно впечатлило, и потому по прибытию на базу большая часть группы благополучно дезертировала в тёплый домик — и я, к великому своему стыду, тоже. Только несколько человек обосновались в родных палаточках, хотя и не под открытым небом, а в банкетном зале.

Никакого апокалипсиса, однако же, так и не случилось, и вечер был каким-то абсолютно идиллическим.

Общее умиротворение нарушали только те моменты, когда местный собакен вдруг замечал нашего Мотю, который сидел преспокойненько себе в траве и самозабвенно охотился на птичек, и начинал охотиться как раз-таки на самого Мотю. И тогда по поляне носились уже трое: бабака, Мотя и Света Ч., и было совсем не очевидно, кто здесь бегает за кем и кто соответственно убегает от кого, а Мотя после всего этого светопредставления являл собой классический пример всклокота.

За ужином решались многие вопросы и проблемы человечества, как-то: что такое баул и с чем его едят, а идти в сапогах или в ботинках, а рюкзак складывать внутрь баула или вообще говоря наоборот, а сколько у нас будет ночёвок, а где, а будет ли там холодно, а долго ли ещё и на какой мы в конце-концов высоте. Всё-таки я действительно восхищаюсь Диминым терпением, да.

После ужина мы немного попели песни, причём желательно весёлые и известные всем, но тут уж как получилось. Однако народ не проявил должного энтузиазма и вскоре разбежался паковать баулы. Ну ничего, к концу похода обучим, заставим и далее по списку.

Скорей бы уже пойти, скорей бы.