16 августа 2022 года, вторник, день 4
«Ух ты, там туман над озером и лошадки!!!» — выдернул нас из сладкого сна восторженный вопль Иры. Туман и лошадки — это сурьёзный аргумент — мы не нашлись, чем возразить, и отважно отправились в холодную наружу. «Да ничего и не холодно ночью было», — вынесла вердикт Галя, невозмутимо отряхивая тент от инея и аккуратненьких замёрзших капелек воды.
Над головой раскинулось огромное небо, по-утреннему нежно-голубое и как будто бы тоже замёрзшее за ночь. Трава блестела от росы и от инея, тут и там паслись грустные лошадки, а у костра деловито шебуршал Дима, который был даже не в шортиках. Как ни странно. Я по-быстрому слетала на такую уже родную горку: понаблюдала, как из палаток постепенно появляются сонные подмёрзшие люди, поиграла на флейте. Но знала меру: нельзя с утра пораньше травмировать сонную подмёрзшую психику страшной силой искусства.
Настроение было отличное и прямо-таки боевое: навстречу подвигам и приключениям двигаться готовы! А день начинался определённо положительно и обещал нам множество феерических красот, впечатлений и сносящей крышу свободы.
Вскоре разноцветная гусеница из туристов вышла на тропу и, активно работая палками, потопала вверх по долине ручья Кужуртубулак — в сторону того самого неоднократно упоминаемого плато Чокпартас. Группа сильно растянулась (приблизительно по всей длине ручья), и поэтому фактически каждый из нас шёл в одиночестве, наедине со своими размышлениями. Дорога некруто, но достаточно нудно забирала вверх, поэтому размышления были не слишком распространёнными, а чаще вообще довольно-таки приземлёнными. Ничего, и для такого должны быть свои время и место.
За полтора часа неспешного хода головы группы мы прибыли на место обеда. При этом нам пришлось в срочном порядке возвращать Наташу Усенко, которая успела усвистать практически до самого Чокпартаса и которую заставили вернуться только лишь угрызения совести: Наташа несла в рюкзаке наш обеденный сыр. От этой совести — вечно одни сплошные проблемы!
Пока ждали группу, народ с удовольствием батонился на рюкзаках и, сгруппировавшись по интересам, вёл светские беседы. Потом на горизонте показался Дима и, оказавшись всего за несколько коротких секунд около нас, безжалостно разрушил всю идиллию. В результате много взрослых в общем-то людей забегали туда-сюда с колючими букетами карликовой берёзки наперевес. Чтоб не расслаблялись.
«После обеда тяжёлая дорога, поэтому на обед едим мало!» — объявил нам Дима, и возразить нам снова было нечего, потому как аргумент железобетонный. Тем более что обед был, как всегда, восхитительным. Подкрепив моральные и физические силы, мы продолжили свой путь по дороге, ведущей прямиком в небо.
На перевале было много гор, много неба и очень много ветра, который выдувал из головы все ненужные мысли, от чего голова была пустая и лёгкая, а на душе становилось беспричинно весело. Я здесь уже третий раз, но ясная погода на этом месте впервые, и на горизонте виднелся какой-то неопознанный покрытый снегом хребет. Людям почему-то абсолютно необходимо было знать, а не Белуха ли случайно вот эта гора, а вон та, а Белуха слева или справа и вообще, когда уже Белуха уже. Хотя на мой взгляд, эти сведения не имеют ни малейшего значения. Мне же снова хотелось улететь куда-нибудь в далёкое далёко на крыльях ветра. Чокпартас приветствовал нас и приглашал в гости.
До места ночёвки двигались не спеша, беспрестанно фотографируя и залезая на каждую подходящую и не подходящую для этого каменную гряду. Бегали в какой-то сумасшедшей эйфории и благодарили судьбу и Диму за то, что мы здесь. Исполины Чокпартаса огромными каменными изваяниями вырастали из земли и тянулись в небо, и ни один из них не походил на другой. Оля Панкратова и Женя постоянно видели в скалах какие-то фигуры и лица, но у меня с этим явно проблемы, к сожалению или же к счастью. Одно бесспорно и несомненно: в этих каменных изваяниях обитают духи этого места, и сегодня они явно к нам благосклонны.
На подходах к месту ночёвки мы с Олей Панкратовой сделали небольшой крюк, даже немного заблудились, и поэтому к нашему приходу лагерь уже стоял — и так это было здорово! Хорошо, когда твои соседки и место под палатку выберут, и эту самую палатку поставят, и уют в ней наведут — а тебе остаётся лишь прийти и немедленно принять горизонтальное положение. А в горизонталь упасть ой как хотелось: впечатлений было столько, что прямо-таки из ушей лезли, а на новые восторги просто не было душевных сил. Требовался перерыв. Поэтому я замечательно полежала на скале, наблюдая неторопливую жизнь лагеря сверху.
Потом мы с Галей, Ирой и Тоней батонились уже более традиционным образом, то есть в палатке, и смотрели замечательный сериал под названием «Борщ». Надо сказать, что сюжет был несколько затянут, но финал безусловно был хорош.
Мы ели вкуснючий борщ, сидя на солнышке, подпирая друг друга спинами и старательно пытаясь поймать последние лучи тепла. А борщ был ну просто до неприличия восхитителен! «Уведи людей в жопу мира — и им там всё будет офигеть как вкусно», — поделился с нами своим главным секретом Дима. Но мы всё же думаем — уверены даже — что дело тут не только в этом. А в том, что Дима добавляет в свои походные блюда «щепотку любви, горсточку счастья, пригоршню бодрости и задорного настроения».
После ужина особо стойкие поскакали на охоту за вечерним светом. Охота увенчалась успехом: весь мир точно купался в расплавленном золоте заката, волновались на ветру багряные пятна карлушки, а живописные облачка были ровно там, где им и положено было быть, то есть исключительно на горизонте и нигде более. Солнышко село в облако, и Дима, ссылаясь на холод, резво погнал меня в лагерь здоровенной палкой с гвоздями, которую он предварительно снял со скалы.
День завершился песнопением в палатке № 6 и задушевными разговорами с Ирой.
Спасибо, Чокпартас, за такой удивительный день. Настоящий подарок.
