16 февраля 2024 года, пятница, день 6

С утра проснулись с ощущением первого дня каникул — несколько необоснованным, конечно, но от этого не менее приятным. За окном было непривычно светло — да и само по себе окно было непривычным, скажем прямо. Спали тепло, мягко, сладко. «Но маловато!» — с сожалением припечатал Дима, самая заветная мечта которого — это проспать до обеда и чтобы никто не дёргал.

Утро получилось долгим и ленивым. Болтали, пели кофе со вкусняшками, медитативно кипятили воду для каши. Которая, кстати, саботировала и закипать совершенно не желала. В какой-то момент с ужасом обнаружили время половину десятого и забегали-засуетились, зациркулировали между домиком и улицей. Параллельно приходилось отбиваться от собак, которые до того истосковались по людям, что готовы залюбить всех и каждого буквально до смерти.

Ох и нелегко же было нам покинуть этот уютный домик! Прямо-таки нечеловеческие усилия пришлось нам приложить, чтобы сделать это, но в коненом счёте у нас всё получилось.

Сегодняшний переход на фоне вчерашнего марш-броска показался нам лёгкой прогулкой. Весёлой разноцветной шеренгой мы неспешно продвигались в сторону северо-западного берега Святого носа, от которого нас отделяли какие-то смешные 23 километра. Было тепло, пасмурно и практически безветренно, а на душе было почему-то спокойно и полётно. Я шла и по мере возможностей распевала песни — насколько позволяли темп и дыхание.

Воздушное пространство над западным берегом Байкала голубело и завихрялось причудливыми клочьями облаков, а затуманенный полупрозрачной дымкой хребет выглядел призрачно-нереальным. Абсолютно не верилось, что ещё вчера утром мы были где-то там, в этой далёкой дали, и что всё это гигантское расстояние мы покрыли ничем иным, как нашими многострадальными задними лапками. Мозги не успевают обрабатывать ни смену пейзажа, ни безграничные возможности наших организмов.

Сегодня у нас медиана, или же экватор: 4.5 ходовых дня из девяти возможных. В связи с этим день ознаменовался двумя важными событиями. Во-первых, совместными усилиями мы выяснили, что Святой нос за ночь переместился в направлении, практически противоположном тому, в котором он находился ещё вчера вечером. Всё-таки ночные переходы имеют определённую специфику. В качестве побочных эффектов можно выделить лёгкую дезориентацию в пространстве, а также дрейф континентов. Но вообще конечно бардак, неужели эти литосферные плиты хотя бы одну ночь не могут постоять спокойно. Это всё было «во-первых». Вторым знаменательным событием стала раздача слонов (зачёркнуто) шевронов (зачёркнуто) медалей за отвагу. «Пути назад больше нет!» — пояснил нам довольный шеф. Железобетонный аргумент, ничего не скажешь. Но теперь все спорят, в какой проекции эти медали себе на грудь присобачить: Байкалом сверху вниз, но тогда надпись будет на бок, или наоборот — надписью не по-китайски, а по-русски, но тогда славное море протянется с запада на восток, а не с севера на юг, как ему полагается. Дилемма.

Медленно, но верно мы продвигались к закату дня. По мере приближения к нему Святой нос становился всё более и более реальным, вскоре даже стало возможным различать на нём отдельные деревья, хотя и в очень общих чертах. За полуостровом явственно уже обозначился восточный берег Байкала, а берег западный — наоборот, всё дальше и дальше уплывает от нас назад и в прошлое. А остров Большой Ушканий, оказывается, издалека выглядит то ли как слон, который проглотил шляпу, то ли наоборот — как шляпа, проглотившая слона. Цитата, может, и не вполне точная, но к тексту всё равно близко, и все друг друга поняли — а это самое основное.

К вечеру участились торосы (кстати, местные жители произносят это слово с ударением на первый слог — вчера это стало для всех нас открытием). И пришлось нам снова, в который раз корячиться, высвобождать из ледяного плена свои и чужие санки, опасно балансировать на одной ноге и вытворять прочие немыслимые акробатические номера. Но, божечки, как же великолепно выглядели эти торосы на закате. Перед нами развернулось феерическое представление небесного театра. Облака на горизонте кипели расплавленным золотом, а торосы, эти невероятные чертоги снежной королевы, сверкали ослепительно. Многослойный хребет разных оттенков синего спускался к Байкалу и тонул в нём.

А что может быть лучше мягкого, но при этом какого-то сюрреалистичного вечернего освещения? Жалко только, что всё это великолепие происходило у нас за спиной, а потому мы не могли насладиться им в полной мере — только урывками, останавливаясь, оборачиваясь и хватаясь то за фотоаппараты, то за головы. Увы, нам надо было торопиться поставить лагерь до темноты. Те же торосы так и не подпустили нас к берегу, поэтому палатку мы поставили на некотором расстоянии от него, а в экспедицию за дровами снарядили трёх наших отважных мужчин.

Небо ясное, одна за одной зажигаются яркие звёзды, светит холодным светом полублин луны, время от времени налетает порывами сердитый ветер. Внутри палатки бурлит жизнь: там наводят уют и готовят нарезку для ужина хозяйственные женщины. У костра, стуча зубами от холода, кашеварит Дима — на ужин ожидается гречка со всеми доступными нам видами мяса. Всё хорошо, всё идёт своим чередом. Завтра поход перевалит через середину, и время потечёт уже совсем с другой скоростью. Но это будет завтра. А сейчас пора спать…