17 июня 2022 года, пятница, день 7

До середины похода время как будто резиновое: оно тянется медленно-медленно, точно нехотя. Зато перевалив экватор, дни начинают мелькать просто с какой-то невероятной скоростью: только проснулся — и уже вновь наступил вечер. Кажется, что совсем недавно мы выгрузились из бийского поезда и стартовали навстречу приключениям, а уже завтра заканчивается активная часть нашего маршрута. Удивительно и странно.

Как сделать человеку хорошо? Да очень просто: сначала сделай ему плохо, а потом верни всё как было. Схема действительно рабочая, и Дима явно про неё знает. Я не хочу сказать, что Дима хоть когда-нибудь делал нам плохо, отнюдь! Радиалка — это ведь всегда замечательное и радостное событие в жизни любого человека, которое наполняет эту самую жизнь разнообразными приключениями. Но сегодня ночью все очень боялись улететь куда-нибудь в далёкие (и желательно тёплые) края, причём вместе с палатками и конями, поэтому, когда Дима объявил, что он одумался и радиалки не будет, все притворно огорчились, но в глубине души были очень рады.

Сегодня мы покидаем урочище Чокпартас — этот край облаков — и спускаемся на наше первое место ночёвки. Удивительно: туда забирались три дня, а обратно сваливаемся всего за пол дня. Это потому что обратная дорога всегда кажется короче. Большую часть дня мы шли вдоль уже знакомого нам ручья Кужуртубулак. Местность была грязная и болотистая и с аппетитным хлюпаньем поглощала в себя наши ноги, однако это неприятность с лихвой компенсировалась феерическими видами, которые мы имели удовольствие наблюдать в любой момент, когда на смотрели пристально на ноги впереди идущего товарища.

Воды ручья сверкали и переливались на солнышке, которое периодически улыбалось нам из-за тучек, а по берегам были рассыпаны тысячи маленьких жёлтых цветочков — они как будто указывали нам дорогу домой. Многослойные зелёные хребтики, уходя вдаль, становились всё более размытыми и всё менее реальными, а «воооон в том распадочке» и находилась наша точка назначения.

В тщетной попытке избежать болота мы забурились в густые заросли колючей карликовой берёзки и, высоко поднимая ноги, решительно, метр за метром преодолевали бескрайние плантации этого благородного растения. Стоит отметить, что тропа там таки была, несмотря на то что большую часть времени мы её не видели.

Однако всё в этой жизни рано или поздно заканчивается, закончилась и карлушка на нашем пути — и мы замкнули круг нашего путешествия, что и было немедленно отмечено соответствующей песней в исполнении меня и Димы. У нас, конечно, не так хорошо, как у Градского, получается, ну уж как у умеем.

Возвращение на нашу родную полянку по ощущениям было сравнимо с возвращением домой. Вот уж и места под палаточки уже вытоптаны, и озеро никуда не делось, а на костре уже закипает поставленная заботливыми коноводами вода.

Непогодь заставила нас очень оперативно разбить лагерь, однако очень скоро, как будто в награду за нашу расторопность, жизнь наладилась: дождик прекратился, а с небес засияло настоящее жаркое солнышко. Дима принял взрослое взвешенное решение сварить на обед грибной суп, предназначенный для ужина. Супь получился на славу, и дело тут не только в наших отменных аппетитах.

Остаток этого чудесного дня все провели по интересам и потребностям: кто-то батонился на солнышке, кто-то купался в озере; наши увлечённые дачники-садоводы выкапывали все растущие в округе цветочки и корешочки и запечатывали их в бутылки, с тем чтобы потом украсить ими любимый садик.

Мы с Сашей забрались на мою любимую горку — на этот раз куда выше, чем обычно — и полюбовались на быстрый бег облаков, на многослойность пейзажей, окинули взглядом пройденный путь.

Я поиграла на флейте, сидя на камушке на берегу озера. Наконец-то меня при этом никуда не сдувало, не заливало водой, и даже пальцы не примерзали к дыркам. И почему сразу так нельзя, интересно мне знать.

Вечером мы наконец-то устроили общегрупповые песенные посиделки вокруг костра — то, чего мне не хватало на протяжении всего похода. Народ, нахохлившись, как замёрзшие пингвинчики, и плача от дыма (а может и от душевности исполнения, кто знает), старательно распевал песни, очень разнообразные по характеру и настроению.

По мере похолодания народу на улице становилось всё меньше, и вот я уже сижу совсем одна, освещаю фонариком негорящий костёр и пишу мемуары, а с неба почему-то ничего не капает. Что удивительно.

Завтра выходим в цивилизацию.