25 февраля 2022 года, пятница, день 6
Всю ночь вокруг палатки шастала стая голодных лисичек и оценивающе присматривалась к нашим аппетитным рюкзакам. Под утро они наконец смогли выбрать сумочку по вкусу и немедленно попытались её умыкнуть, однако отважные Дима и Марина Ш. коршунами вылетели из палатки и отбили наши продукты у неприятеля, так что теперь мы спасены.
После этого инцидента началась привычная и такая милая сердцу утренняя рутина: кипяток для кофе готов, дружное поедание ячневой каши с джемками, массовое копошение по палатке в поисках кружки, которая накануне ходила по кругу / шапочки / фонарика / правого носка, который по непонятным причинам бегает порознь с левым (нужное подчеркнуть); затем сборка палатки, сопровождаемая обязательным ритуалом размораживания дуг над костром, и прочая и прочая.
В самый разгар сборов вдруг поднялся ветрюган, который постоянно менял направление и норовил унести наши многочисленные коврики, тент от палатки, а также и особо мелкогабаритных членов команды. Мы обнимались группово, создавая тем самым крохотное безветренное пространство, а также танцевали то ли балет, то ли кардебалет.
На маршрут вышли вместе с ветром. Мы с Катей привычно уже оказались в хвосте группы и, вдохновлённые окружающей нас ветреной действительностью, исполнили песню группы «Браво»: «Я хотел бы ветром быть и над землёй лететь к солнцу в снегах. Я хотел бы в небе спать и сны о нём смотреть — сны в облаках...» А над Байкалом парила-завихрялась снежная взвесь, а в спины нас подталкивали резкие порывы ветра — нельзя сказать, что доброго и ласкового, но и не злого — и на душе было радостно и волнительно.
Позавчера мы встретили на нашем пути конькобежца, который двигался нам навстречу, то есть как раз со стороны Ольхона. Этот конькобежец был добрым вестником: «Сразу за Багульдейкой начнётся чистый лёд!» — чистосердечно и довольно-таки безответственно пообещал он нам, и вот уже третий день мы живём надеждой. Которой, увы, оправдаться, видимо, не суждено: на чистый лёд до сих пор нет и намёка, за исключением той самой ледовой дороги, по которой мы движемся уже несколько дней и которая стала для нас настоящим спасением.
Если не смотреть по сторонам, а сосредоточиться на том, что под ногами, можно достаточно легко представить себе Байкал без снега и получать от дороги удовольствие. Мы шли то по лёгким перистым облачкам, то по огромным плитам, залитым эпоксидкой, то под нами проплывали огромные скаты со сверкающей на солнце чешуёй. В следующий момент мы вдруг обнаруживали, что идём по всплывшим на поверхность Байкала медузам, потом в толще воды блестели плоские молочные блины или неподвижно висели невесомые комки ваты. Огромные мощно закрученные винты прорезали лёд на многие метры вперёд и назад. На солнце сверкали-серебрились волшебные то ли цветы, то ли снежинки, то ли перья какой-то сказочной птицы.
Мозг от всего этого великолепия отключался напрочь, и весь процесс превращался в непрекращающуюся медитацию без участия сознания. Мы с Катей шли сегодня практически всё время молча, а наши санки крепко подружились и при любых обстоятельствах хотели ехать только рядышком. «Что ж, придётся смириться», — коллективно решили мы.
В какой-то момент нашу медитацию прервал грандиозный БАБАХ; нас слегка подкинуло надо льдом, мы от неожиданности схватились друг за друга и громко завопили. Окружающая нас свежая трещина гуляла и ширилась, от больших ледовых булыжников откалывались куски и плюхались в воду.
Получив мощный заряд энергии от Байкала и мощный же заряд адреналина от собственных организмов, мы заорали дурниной: «Мы плывём на льдине, как на бригантине, по седым суровым моряяям!!!». Благо, Шура не успел уйти далеко и благополучно нас спас.
В этот день Байкал был очень разговорчивый, и под нами частенько гремело и грохотало, но это не шло ни в какое сравнение с тем ударом Байкалектрическим током.
После вкуснейшего обеда, приправленного здоровым аппетитом, мы протопали ещё 3 ходочки и прибыли на место ночёвки в 4 часа дня. Ночуем мы сегодня прямо под живописной скалой.
«Должно же быть какое-то разнообразие в этой жизни», — резонно заметил Дима.
Я позорно дезертировала с установки лагеря и ушла бродить по солнечным склонам.
Я поднималась всё выше и выше, а горизонты раздвигались всё дальше и дальше.
Я села на камушек над обрывом, подставила лицо солнцу и закрыла глаза: хорошооо!.. Только я, ветер, горы, Байкал, тишина и свобода. И так было легко и спокойно на душе! Остановись, мгновение. Я попела, поиграла на флейте — Байкал отозвался и ответил мне.
Потом ко мне поднялись Катя и Марина Б.; мы сидели на камушке, обнимались, и вместе нам было хорошо, тепло и уютно.
С заходом солнца мы вернулись в лагерь, ибо всё-таки змерзли и проголодались. На ужинь были восхитительнейшие макарошки с сосисками, (всего 36 штук, а почему 36? Потому что по две! — из диалога Димы с продавщицей).
Осоловев от тепла и вкусной еды, народ находился в горизонтальном положении и с закрытыми глазами — может, люди и не спали, но на возмущения Марины Б. и на её же предложения поиграть в алиас никак не реагировали. Увы.
Почему так быстро время бежит? Нельзя ли как-то помедленней? Ну пожалуйста.
