5 мая 2021 года, среда, день 5

Сегодняшняя ночь была примечательна тем, что у меня не замёрзла никакая часть тела, и в этом я была не одинока. Подъём был сегодня на час позже, чем обычно, то есть в 8, поэтому, когда мы вылезли из палатки, уже вовсю светило солнышко, так что в двух штанах и трёх куртках было даже немного жарковато. Очень необычное ощущение.

Сегодня мы едем гулять в Кызыл-Чин. Добирались двумя машинами, по 7 человек в каждой. Соответственно, 4 человека ехали в багажнике. В нашей машине, которую вёл Саша Н., это почётное место заняли мы с Машей. Это был однозначно очень интересный и необычный жизненный опыт. Хотя в целом мы устроились довольно комфортно.

Неудобно стало только тогда, когда мы свернули с трассы — тогда нужно было беспокоиться о том, чтобы случайно не пробить головой крышу машины, не свернуть шею и не попередавливать друг друга. В итоге все добрались до точки назначения в целости и сохранности.

Ущелье Кызыл-Чин теперь по-модному называется Марс (1 и 2), и этот самый Марс туристически раскручен просто до невозможности. Ушлые алтайцы не упускают такой прекрасной возможности сделать деньги, и первое, что бросилось нам в глаза по прибытию на место, была табличка с крупными буквами «КАССА». Ну, касса так касса, остаётся только позавидовать предприимчивости алтайцев. Мы честно оплатили, сколько положено, и отправились гулять.

Шли сначала понизу, вдоль речки Кызыл-Чин. Весной она совершенно другая, чем летом: она гораздо шире, местами покрыта льдом, а вода не красивого изумрудного, а грязно-жёлтого цвета.

Все шли достаточно быстро, а мне хотелось идти медленно, наслаждаясь моментом. Так я и шла самая последняя, много фотографировала, слушала шум ветра и собственное тело, иногда пела, любовалась на окружавшие меня с обеих сторон разноцветные горы, тут и там покрытые ёжиками жёсткой сухой травы. Я немножко завидовала коршунам, парящим в синем-синем весеннем небе: ведь они видят всё это великолепие с высоты птичьего полёта.
Тропка плавно бежала с одного холма на другой, через каждые метров 10 взгляду открывался очередной обалденный вид. Идти быстро было невозможно физически.

В долине реки произрастает множество кривых деревьев — возможно, в них живут духи этого места, которые охраняют его.

Через некоторое время я догнала группу — она остановилась для привала. Посидели на уютных пеньках, обменялись шутками и впечатлениями и двинулись дальше.

Пройдя совсем немного, остановились на обед. Во время обеда Серёга изрёк очередную житейскую мудрость, даже в некотором роде закон физики. Цитирую: «Количество грязной посуды в раковине есть величина постоянная. Она зависит только от высоты крана над раковиной».

После обеда мы перебрались на другой берег реки и начали взбираться на гору.

Чем выше мы поднимались, тем шире расходились горизонты. Видимость была на многие-многие километры на все четыре стороны. Горы постепенно становились всё более и более многослойными.

Поначалу нам на пути встречались те же кривые деревья, что растут в долине. Мне они показались похожими на видавших жизнь древних старцев: обдуваемые ветром, иссушаемые жарким солнцем, поливаемые дождём и посыпаемые снегом, они утратили свою свежесть и красоту, искривились и теперь с неприязнью взирают на проходящих мимо путников. А у Серёги возникла ассоциация с пушкинским анчаром.

Вскоре, однако, деревья исчезли и остались только камни и сухая трава. Выше всех забрались мы с Серёгой — мы дошли до самой вершины, (ну, одной из многих). С этой новой высоты мир снова смотрелся по-другому. Высота сгладила все несущественные детали, и горы казались гладенькими, бархатными, уютными.

На вершине я спела песню «Le temps des cathédrales». Особенно к месту была строчка «L'homme a voulu monter vers les étoiles», ведь в тот момент мы были очень близко к звёздам и к космосу.
Немного помедитировав, мы спустились к группе.

Нам немедленно было приказано: раздевайтесь! Мы, честно говоря, немного опешили от такой постановки вопроса. Оказалось, что люди сняли с себя 11 клещей, 5 из которых почему-то выбрали Аню. Возможно, потому что она в белом пальто стоит красивая, а может быть она просто самая аппетитная. На нас с Серёгой клещей обнаружено не было, но все обоснованно перепугались, и теперь каждые 5 минут мы осматриваемся.

Нашли место, где из камней выложены названия городов. Обнаружили Пермь и Новосибирск, а вот Стерлитамака почему-то не было. Недоработочка.

Вниз к машинам спустились в четвёртом часу. Чем ниже спускались, тем больше народу встречалось нам на пути. Горы очень напоминали оживлённый муравейник. Неприятные зрелище и ощущение.

В лагерь вернулись в начале пятого, причём только одной машиной: вторая повезла Марину Ш. в Кош-Агач — позавчера она сожгла глаза на солнце. На базе некоторое время мы просто тупили — у всех случился передоз красот и впечатлений, и потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Потом «подогнали» барана, и Саша Н., избрав мой ножик из множества предложенных, принялся разделывать этого самого барана. Мы оказывали ему посильную помощь, не мешая.
Вторая машина приехала около 6ти часов вечера. Весь вечер мы занимались тем, что медитировали на мерно булькающего в костре барана. Терпели. Проявляли силу воли. Мы с т. Машей, Машей и Серёгой взобрались на близлежащую горочку, чтобы полюбоваться закатом. На закат почти не успели, зато увидели гало.

Спустившись, обнаружили людей, пожирающих глазами барана, (пожирать его ртом Дима всё ещё не разрешал — ко всеобщему неудовольствию). В ожидании готовности мы пели песни. Это помогло скоротать время. Ужинали в 10. Баран действительно получился на славу — не зря мы так долго смотрели на него.
Спать улеглись рано — назавтра запланированы великие свершения…